|
Свидетель должен умереть
 На дворе - весна. 2002-й год. По киевской трассе уверенно движется "Ауди" последней модели. Широкие колёса крепко держатся за ровное дорожное полотно, накручивают километраж. За рулём - опытнейший водитель с многолетним стажем, глава Министерства машиностроения военно - промышленного комплекса и конверсии Украины "Минмашпром Украины" Валерий Иванович Малев. Ничто не предвещает беды. Не отрывая глаз от дороги, Валерий Иванович неспешно перекидывается фразами с собеседником. Впереди - никого. И вдруг - грузовик! Откуда взялся? Нога резко до упора вдавила тормоз. Удар!!! Прерву рассказ о дальнейших событиях на этом трагическом месте.
…А пока - на дворе год 1978. Как писала в передовице газета "Правда" - страна семимильными шагами идёт вперёд к победе коммунизма. Нас с Валерием Малевым (на тот период он - инструктор промышленно - транспортного отдела, автор этих строк - инструктор отдела оргпартработы Запорожского обкома партии) объединяла общая страсть к быстрой езде на мотоциклах. У меня был надёжный "Иж - Планета - 3", у него - шустрая чешская "Ява". После работы мы с ним частенько выбирались на трассу Москва - Симферополь и начинались гонки! Моя "Планета" из которой я выжимал всё, что мог, нещадно дымила и никак не могла угнаться за его "Явой". Я злился, но не надолго. Открытая, обаятельная улыбка друга, его добродушные шутки быстро растапливали недовольство. Затем мотоциклы ушли в прошлое, мы катались уже на собственных "Жигулях". Менялись времена, события, но наша дружба не ржавела.
Малева назначили заместителем заведующего отделом, меня - референтом первого секретаря обкома партии. Его любимую идею - "Труд рабочих - на плечи машин" высоко оценили в Москве, рекомендовали к внедрению по всей стране, приглашали на работу в аппарат ЦК, но Валерий Иванович отказался. Он очень любил родной Запорожский край и никогда не собирался с ним порывать.
Однажды нам с ним предложили санаторно - курортные путёвки на Кавказ, в Гагры. Решили ехать своим ходом - на опытном образце готовившегося к выпуску народного автомобиля "Таврия". Первый экземпляр заглох ещё в пределах области, зато на втором мы без особых происшествий проехали по кавказским дорогам почти 6 тысяч километров. Главная проблема была в том, что нас очень часто останавливали. Практически на каждом милицейском посту приходилось читать лекции о достоинствах запорожской малолитражки.
В конце девяностых область, как и всю страну, начало лихорадить. Если раньше от желающих быть "в первых рядах строителей коммунизма" не было отбоя, то в период перестройки стало наоборот. Что - то невообразимое творилось и в руководстве. Вместо многоопытного и авторитетного первого секретаря Запорожского обкома партии М.Н.Всеволожского из Киева прислали по разнарядке зав. отделом химии ЦК А.П.Сазонова. Редкий самодур, умственно ограниченный человек, он за 3 года царствования умудрился развалить всё, что мог. Партия высоко ценила своих верных сынов. Товарищ Сазонов был возвращён в Киев с повышением. Очередным главой запорожских коммунистов стал Г.П.Харченко. Когда его двинули на повышение в Киев, тогда и стал последним первым секретарём обкома Валерий Малев. На тот период времени он работал директором приличного завода. Прежде чем дать согласие, зашёл ко мне в кабинет, выпили по рюмке коньяка: ну, что будем делать?
Я ещё не мог предположить, чем всё это закончится: давай, Валерий, соглашайся, на мою помощь и поддержку можешь, как и раньше, рассчитывать всегда…
На том и порешили. Да только недолго пришлось нам поработать вместе. Перестройка переросла в ГКЧП. Обком партии был парализован. По кабинетам шушукались - на чью сторону переметнуться? Из Киева пришла шифротелеграмма: подготовить мероприятия по подготовке переворота! На следующий день - телеграмма другая: предыдущую шифровку немедленно уничтожить! ГКЧП осудить!!!
И пошло - поехало. В приёмную обкома посыпались звонки: ну что, сукины дети, дождались? Мы теперь ваши кишки по деревьям развешивать будем!.. Это резвились "доброжелатели" из РУХа.
Вечером Валерий Иванович с потерянным видом зашёл ко мне. - Коньяк ещё остался?
Выпил стакан, утёрся платочком: - у тебя от Всеволожского ничего не осталось?
-Что имеешь в виду?
-Да ствол какой - нибудь, для самозащиты. Знаешь, иду домой - всякое может случиться. Да меня - хрен с ним, не страшно, а вот за родных - боязно…
Достал из потайного отделения сейфа и отдал маленький немецкий дамский пистолетик в твёрдой кожаной кобуре и горсть патронов: держи на память, и пусть он тебе никогда не понадобится…
Дальнейшие события разворачивались по нарастающей. Обком партии прикрыли. Что можно было вынести - украли. Даже многочисленные портреты Горбачёва. Из - за дорогих рам по-видимому…
Наши с Малевым пути разошлись, но связи мы не теряли. Меня пригласили замом президента процветающей фирмы, он стал директором инструментального завода. По его просьбе оформил на свою фирму его дочь. Она болела какой - то серьёзной болезнью и поэтому работать не могла. Приходила на рабочее место только в дни зарплаты. Вскоре Валерия Ивановича пригласили на работу в областную администрацию, а ещё через год - в Киев, главой организации, являющейся, по сути дела, одной из главных источников пополнения госбюджета - Минмашпрома Украины, прячущееся под заумным названием Министерства машиностроения военно - промышленного комплекса и конверсии Украины. Другими словами - организация, занимающаяся распродажей различного вида вооружений, оставшихся в наследство от Советского Союза.
Как говорилось выше, с родным Запорожьем Валерий Иванович никогда не порывал. Здесь у него была прекрасная квартира, движимое и недвижимое имущество, акции в ряде ведущих предприятий. Его здесь уважали и любили. Он мечтал жить и работать, как он выражался, "дома"
Бывая в Киеве, я много раз встречался с ним, бывал и в его служебном кабинете в доме по улице Сурикова. Ничем внешне не выделяющееся здание, без надписей и особых примет. У входа - ребята в штатском, камеры слежения. Проводили до кабинета, что называется передавая из рук в руки. Малев поднялся навстречу, дружески обнял, похлопав по плечу. Нажал кнопку на столе: пожалуйста 2 кофе. - Свободен. Помощник поставил поднос с чашечками на стол, по - строевому повернулся через левое плечо и исчез.
Хотелось поговорить на вольные темы, вспомнить прошлое.
-Надеюсь, в этих стенах можно свободно говорить?
-Да, конечно, - и прижатый к губам палец, означающий: ты что, дурной? И не вздумай!
Наша тогдашняя с ним беседа состоялась даже не в моём гостиничном номере, а за чертой Киева, в лесопосадке, куда мы приехали на моей машине. Почти как в детективном шпионском сериале: конспиративная встреча без свидетелей.
-Хожу как по лезвию ножа, - пожаловался Валерий Иванович. Шаг влево, шаг вправо… "Доброжелателей" - хоть пруд пруди. Рвутся кусок пирога оттяпать, ты ж ведь догадываешься, чем мы занимаемся. Но Президент мне верит. Может принять меня в любое время дня и ночи. Но от этого мне не легче. Всё время под колпаком. С одной стороны - качай деньги в бюджет, с другой - не проколись, особенно перед американцами. А кому мы можем продавать изделия, если не тем, кому нельзя. Они и проплачивают нормально. Идём на всякие ухищрения. Вплоть до списания боевой техники в металлолом. Так и торгуем.
Малев, как умный, склонный к самоанализу человек, прекрасно понимал, в какой ситуации он оказался. По его словам, неоднократно ставил перед Президентом вопрос о переводе на другую работу, но получал отказ. Назад пути не было. Слишком много знал.
В начале 2002-года министр Малев в составе украинской делегации посетил ярмарку вооружения в Дубае, в Арабских Эмиратах. Как раз там и был заключён контракт на поставку в одну из стран Ближнего Востока 4-х многоцелевых радарных установок под названием "Кольчуга". Привлекательна была сделка: за каждую установку покупатель платил ровно в 10 раз дороже. Только по возвращению в Киев Валерий Иванович понял, какую оплошность допустил. И то только после того, как его поблагодарил лично Президент. Уж больно при этом интересовался, насколько были
сохранены элементы секретности. Однако шила в мешке утаить не удалось. Американцы каким - то образом узнали о сделке. США потребовали от Украины ответ: проданы "Кольчуги" их потенциальным противникам или нет. Кучма однозначно ответил: нет! Валерий Иванович понял: это конец. Первым звонком приближавшейся трагедии стала внезапная смерть при невыясненных обстоятельствах первого его заместителя. Одним свидетелем стало меньше. Не составляло особого труда догадаться, кто будет следующим.
Малев занервничал. Как - то утром меня разбудила междугородка. Валерий спрашивал меня, готов ли я его вместе с дочкой и внуком встретить, разместить, организовать отдых на Земле обетованной…- Да нет проблем, ошалев от радости заорал я в трубку.
-А не боишься так, открытым текстом, - спросил я как бы между прочим.
-Звоню с чужого телефона. Жди моего звонка…
Это был мой последний разговор с другом…
…Способов избавления от опасных для коррумпированной украинской верхушки людей множество. Сердечный приступ, самоубийство, отравление… Можно и голову отрубить (как в случае с журналистом Гонгадзе). Но такой способ устранения резонансный. Расследования, свидетели, показания… Проще - автомобильная катастрофа. Водитель не справился с управлением, секунда - бац! - нет человека. Заказное убийство? Попробуйте доказать! Будет живой свидетель - уберут и концы в воду.
Примеры? Сколько угодно! В марте 1999 года в автокатастрофе погиб лидер Народного Руха Украины Вячеслав Чорновил. В "нужном" месте на дороге ни откуда появился КамАз. Водитель грузовика не пострадал, но допросить его не удалось. Очень своевременно он скончался от сердечного приступа.
Летом прошлого года подобная участь едва не постигла тогда ещё кандидата в Президенты Украины Ющенко. Идущий по трассе КамАз, когда его стали обгонять, трижды пытался сбросить ющенковскую машину в кювет.
Вот и в этот раз… Откуда он взялся, этот проклятый грузовик? Так коварно подставивший прямо перед носом легковушки свой могучий борт. Удар!!! Яркая вспышка, а потом - тьма, путь в небытие. Министр Малев погиб мгновенно. Свидетель должен был умереть. И он умер. Круг замкнулся…
|
