|
Дедушка
Моисей и Зайчик
 Это не выдуманная история, а быль. Рассказала мне её моя мама. Моисей - это её папа, мой дедушка. Родился он на юге Украины, в старинном украинском селе Новониколаевка Запорожской области (ранее - Александровского уезда). Там жили его отец, дед, прадед. Когда пришло время - женился на любимой девушке, которая подарила ему 12 детишек. Семья была на зависть соседей дружной, трудолюбивой, весёлой. Любили друг друга, помогали, как это и положено в добропорядочной еврейской семье.
Время, бурные революционные события разбросали братьев и сестёр по всему свету. Некоторые сгинули бесследно, ушли в небытие. О других остались только воспоминания.
Один из сыновей - бывший личный шофёр самого царя - батюшки Николая первого, затем волею судьбы ставшего комиссаром ВЧК города Днепропетровска, был убит подосланным белогвардейцами убийцей прямо во время заседания чрезвычайной комиссии.
Второй, матрос российского торгового судна, отстал от корабля в одном из портов. Две дочери - медсёстры военного госпиталя, спасая раненных умерли от брюшного тифа…
Старики села Новониколаевка ещё помнят кузнеца Моисея. Ибо не было подобных ему кузнечных дел мастеров во всей округе. Подковать коня, сделать металлический забор, решётку, оградку - всё это граничило с произведение искусства. Не говоря уже о различных сельскохозяйственных инструментах. Его работу нельзя было спутать ни с какой другой - рука Моисея была неповторима.
Хотя в селе евреев особо не жаловали, но своего кузнеца крепко уважали и в обиду не давали.
Запорожский край испокон веков славился как украинская вольница, привлекал свободных людей, авантюристов всех мастей, особенно анархического уклона. Столицей, центром вольнодумцев, именующими себя запорожскими казаками, стал труднодоступный остров Хортица, расположенный посредине реки Днепр. В бурное революционное время Запорожский край стал вотчиной известного анархиста батьки Махно. Зажиточное село Новониколаевка было одной из его главных снабженческих баз и не только по части продовольствия, лошадей, оружия, но и по поставке людских ресурсов.
Обычным явлением в те лихие времена было когда вдруг, неожиданно, будь то день или ночь, по пыльным улицам со свистом, гиканьем, воплями, сопровождающимися семиэтажным матом, проносилось вечно хмельное воинство удалого атамана.
Как-то раз дедушка Моисей с утра пораньше отправился на свою кузницу. Чтобы прокормить большую семью, нужно было много работать. Навстречу два махновца, пряча лица от ледяного ветра в высокие воротники, вели на допрос пленного красноармейца в будёновке со споротой звездой, понуро шагающего перед ними со связанными за спиной руками. Вдруг из-за поворота вылетел отряд конников. Батько Махно со сподвижниками возвращался с очередной свадьбы (был у него такой пунктик - каждое воскресенье играть свадьбу, каждый раз с новой невестой). На полном скаку, размахивая саблей, наотмашь секанул - голова пленного с деревянным стуком покатилась по заснеженной дороге. Прижавшись всем телом к забору, дед Моисей с ужасом наблюдал, как красноармеец шёл (уже без головы!) с фонтанирующей струёй алой крови ещё шагов десять и только потом завалился на бок, загребая снег ногами. Не обратив на зарубленного никакого внимания (подумаешь, привычное дело!), атаман прямо перед дедушкой поднял на дыбы разгорячённого коня, наклонился с седла, пытливо вглядываясь в бледное лицо путника.
О-о-о, ты дывысь, жидок, та ще й живый! Пахнуло крутым сивушным перегаром, прокуренные щербатые зубы оскалились в злобной усмешке.
Подъехавшие собутыльники довольно загоготали - та цэ, батько, наша людына, кращий кузнэць на сели. Твоя кобыла тоже ним подкована…
Ну ладно, живи, кузнец еврейского счастья! И, довольный своею шуткой, Махно стеганул коня плёткой и был таков.
… С большим нетерпением ожидал дедушка Моисей своего первого внука. Он почему - то был уверен, что родиться именно мальчик. И не ошибся. Радости его не было предела! Он выковал затейливые металлические ворота, через которые следовало внести малыша из роддома, смастерил ажурную детскую кроватку, которая крепилась к потолочной балке, чтобы можно было легко укачивать новорожденного, называл его не иначе, как "мой зайчик"…
Не долго длилась семейная идиллия. Грянула война. В глубь страны потянулись нескончаемые толпы беженцев. Немцы рвались на юг Украины - здесь хлеб, промышленность, сырьё. Готовилась к эвакуации и наша семья. Несмотря на уговоры, дед Моисей категорически отказался покинуть родной дом.
Немцы - цивилизованные люди! Какую опасность для них может представлять старый кузнец, даже если он еврей? - Эти слова были его неоспоримым доводом.
Фашисты заняли город. На улицах Запорожья зазвучала немецкая речь. Поначалу ничего не предвещало беды. Жизнь шла своим чередом. В людных местах объявления. - За неповиновение немецкой власти - расстрел. За воровство - смерть через повешение…
Среди соседей только и разговоров - того расстреляли, другого - повесили на площади. В назидание другим.
А дальше произошло то, что произошло. Просто, буднично, но от этого ещё более страшно. Сырым утром в двери дома постучал соседский парнишка, который одним из первых драпанул из Красной Армии. В новенькой униформе полицая, сдвинутой на ухо кепи с украинским трезубцем. По - свойски попросил воды напиться, высморкался в угол скатерти.
- Дед Моисей, вам надо завтра к двенадцати часам прийти на площадь. Захватите с собой документы и личные вещи. Да не волнуйтесь, ничего страшного! Всех лиц вашей национальности перепишут и отправят по домам…
По рассказам очевидцев, с собравшейся толпой стариков, женщин, детей долго не церемонились. Отвезли за несколько километров от города к старым коровникам, приказали раздеться до гола, вещи положить перед собой. Находящиеся в шоке люди безропотно подчинялись. Выстроили всех лицом к глубокой силосной яме. Затем по команде открыли беспорядочную стрельбу. Стреляли в основном украинские полицаи. И не без удовольствия. Cтарательно, по - деловому тщательно прицеливались. Сделав выстрел, с чувством выполненного долга передёргивали затвор, загоняя в патронник новый патрон. Немцы по хозяйски присматривали за полицаями, показывая на практике, как следует приканчивать раненных…
Так убили моего дедушку. Он не был героем, выдающейся личностью. Он был просто Человеком. Простым, добрым, хорошим… Пощадила его сабля полуграмотного бандита - анархиста. Мученическую смерть свою получил от рук фашистского холуя.
Раньше дедушка Моисей часто снился мне таким, каким я его себе представлял. Добрые, ласковые глаза. Большие сильные натруженные руки ласково прижимают меня к груди, гладят по голове… -Зайчик ты мой ненаглядный, зайчик мой…
Сниться и сейчас. Правда всё реже и реже. Неумолимое время стирает память. Но не до конца. Помнить буду всегда, пока живу.
|
