|
Сон в руку, или знаковое событие, которое привиделось Хаиму
во сне, после посещения Израильского - каньона.
 Приехал Хаим, бывший Евлампий, в страну исхода из глубокой Российской глубинки и, получив положенные ему шекели, решил пройтись по магазинам. Заложив руки за спину, он с важным видом переходил от одного бутика к другому с накрепко сцепленными зубами, стараясь удержать рвущееся на волю своё знаменитое - "Эх-ма!" - высшую степень восхищения.
Его путь пролегал мимо небольшого кафе, в котором готовили и продавали какое-то восточное блюдо с аппетитно-пряным запахом. У Хаима закружилась голова, а рот наполнился слюнками.
За столиками сидело несколько мужчин, которые с удовольствием поглощали это восточное лакомство, запивая его холодным пивом.
- О жене я позаботился, пора и о себе подумать, - решил он. Выпью пару бутылочек холодного пивка, авось, и в голове проясниться. Глядишь, и вспомню все те мудреные названия, которые запали мне в душу, жаль, что не в голову. Дело поправимое, - утешил себя он и на всякий случай прикупил ещё пару бокалов холодного, как лёд, пива.
Сытый, довольный собой и жизнью в Израиле Хаим неторопливо брёл к выходу. Чувство выполненного долга, хорошее настроение и выпитое пиво настроили его на лирический лад, и он направился домой, задорно насвистывая свою любимую песенку.
Жены не было дома. Он сбросил пиджак, прилёг на диван, стараясь воскресить в своей памяти события этого дня, и незаметно для себя заснул.
И привиделся ему огромный кеньон. От обилия сверкающих яркими красками неоновых огней, зеркальных витрин и выставленных на всеобщее обозрение товаров он чувствовал, как его глаза начинают разбегаться в разные стороны, принимая шарообразную форму.
- Мне нельзя удивляться, а тем более восторгаться, - почёсывая затылок, решил он. - От этой красоты меня зашкаливает. Пойду поскорее домой! - Разумное решение, - прошептал он и… от удивления, чуть не прикусил себе язык. Ничего себе! Такое выдать! Что со мной происходит? Видать, в Израиле я становлюсь шибко умным. Нужно, как можно скорее, рассказать об этом моей дорогой Суролэ. Может, хоть раз в жизни ей станет стыдно за то, что она вечно на меня кричит, да ещё и обзывается.
"Дурень, глаза бы мои тебя не видели!" Зато я теперь знаю, что моей вины в этом нет никакой. Это всё из-за той, сибирской холодрыги. Кто же мог знать, что мои мозги не переносят минусовой температуры. Ещё бы! Ведь мои предки были выходцами из этих мест. Значит, холод - не моя стихия. Там - замёрзли, а в Израиле - оттаяли. Вот-вот! Всё верно!
Его внимание привлекла стеклянная витрина, за которой блестело, сверкало и переливалось всеми цветами радуги золото, брильянты и другие драгоценные камни, от вида которых он перестал даже дышать.
- Ты только посмотри на них! Да они же меня завлекают. Виданное ли это дело, чтобы камни умели заигрывать с серьёзными мужиками. - Дескать, не проходи, мил человек, мимо!
От восхищения он даже прищёлкнул языком:
- Глянь, ты только глянь! Вон та, самая красивая штучка! Так она, видите ли, ещё и крутится. Хочет покрасоваться! Мол, посмотри на меня со всех сторон! Как вам это нравится? Вот хитрющая! Такая же хитрая бестия, как и моя жена! А цена то, цена то у этой штучки какая? - и он сокрушённо замотал головой. - Вот зараза! Стоит себе на тонюсенькой ножке, а цену заломила такую, что аж дух захватывает. А ей всё нипочём! Стоит себе и стоит! Стоит прямо - и тебе ни с места.
- Чего подмигиваешь? Нечего тут цирк устраивать! Нечего цену себе набивать! Боишься продешевить? Ну и чёрт я тобой! Ладно! Эта красота мне явно не по карману! Пока не поздно - нужно бежать.
И вдруг его праздно блуждающий взгляд выхватил и нацелился на стоявших за стеклянной витриной прекрасных манекенщиц, которые нагло выставили на всеобщее обозрение свои тоненькие фигурки, у которых самые интересные места были едва прикрыты малюсенькими прозрачно- ажурными кружочками и такими же прозрачными треугольничками.
- Ну и ну! А как же они на них держатся? Ведь от любого чиха могут слететь прямо на пол. Вот будет потеха! - и запустил всю пятерню в свои вмиг взмокшие волосы, которые мешали полёту его мысли в более
"высокие" сферы - сферы фантазий.
- Ух, ты! - восхищённо выдохнул он. Вот это амазонки! - от удивления он чуть не проглотил язык и, обалдело вертя глазами, без конца повторял про себя неизвестно откуда взявшееся слово, ласкающее слух, но непонятное по смыслу.
- Амазонка, амазонки, амазонка, - варьируя и жонглируя этим странным словом, без остановки твердил он. - Я должен запомнить его, а не то, не приведи Господь, оно вылетит из моей головы, а потом его иди - свищи, всё равно не поймаешь. Оно такое красивое. Откуда я его знаю?
А вообще он уже слышал, что в Израиле с репатриантами происходят настоящие чудеса.
- Может, и мне повезло? А что? Точно! Вот сейчас и проверим!
Но пока он про себя заучивал это, так понравившееся слово, проверяя свою память, эти проказницы начали медленно поворачиваться к нему спиной.
- Ой! - и он застыл на месте с открытым от удивления ртом, из которого тут же выкатилось и пропало так понравившееся ему слово.
- Ладно, чёрт с ним! С досады он принялся изучать этих прелестниц как спереди, так и сзади.
Рядом с ним остановились две молоденькие девушки, которые громко и весело, не стесняясь и не обращая, на него внимания, обсуждали достоинства этих прелестных вещиц.
Хаим прислушался. Они говорили на русском языке.
- Вот именно такие Бикини "сидят" на мне как литые. Я выгляжу в них более чем привлекательно и чувствую себя комфортно, - верещала одна.
- А я предпочитаю Хутини! И мне наплевать на то, как я себя в них чувствую! Главное то, что они делают меня
"Секси!" - сказала другая.
И вдруг они обе дружно зачирикали.
- Вот будет здорово, когда у наших кавалеров только от нашего вида случится ,,полный вперёд!,,
Упустив первое слово, он, как заводной, пытался втиснуть в свою неповоротливо-ленивую память эти только что услышанные им диковинные названия.
- Вот, оказывается, как эти вещицы звучат на иврите! Я должен их обязательно запомнить! - и двинулся дальше.
И вдруг он увидел тех же девиц, которые копошились в огромной груде очаровательных трусиков, только в более непритязательном виде и качестве. Отыскав и выудив предел своих мечтаний, они расплатились и за смехотворную цену получили то, о чём так страстно мечтали. Вдоволь налюбовавшись своим приобретением, они мигом испарились.
- Что мне делать? Купить или нет? А, была не была! Раз они так дёшево стоят, я куплю точно такие же для своей милой Суралэ. Для неё это будет настоящим сюрпризом! Вот радости то будет!
Расплатившись, он небрежно сунул это приобретение во внутренний карман своего пиджака, поближе к любящему сердцу, здраво рассудив, что для него на сегодня хватит всей этой эротики.
- О жене я позаботился, купил ей в подарок две пары моднейших трусиков, да таких, о которых она и не слыхивала, да ещё с таким чудным названием, э-э-э……. Тьфу ты! Опять забыл! Не понимаю, что происходит с моей головой? Вроде бы, и оттаяла?
- Да хватит с меня этих названий!
Увидев во сне запотевшие бокалы с холодным пивом, Хаим, зачмокал губами.
А в это время вернулась домой его супруга, сразу учуявшая запах пива, и тут же завелась с полуоборота.
- Где тебя черти носили, а? - дурным голосом заорала она. - Уже успел нагрузиться? Ты всегда был ослом! А в Израиле живут умные люди, не чета тебе. Если будешь продолжать в том же духе, то быстро пойдёшь на повышение: и станешь не ослом, а козлом!
А Хаим продолжал пребывать в счастливом состоянии здорового сна, приправленного парами выпитого пива.
И тут взгляд супруги упал на внутренний карман его пиджака, из которого кокетливо выглядывали дамские трусики.
Подойдя ближе, она брезгливо, двумя пальчиками, похожими на две упитанные сардельки, приподняла эти вещественные доказательства его супружеской неверности и заорала таким голосом, от которого даже мёртвый вскочил бы на ноги.
- Ах ты, паскуда! Схватив за рубашку, приподняв, основательно встряхнув и вытряхнув из него остатки счастливого сна, жена поднесла к его носу здоровенный кулак, в котором неприкаянно жалостливо болтались эти вещицы, предназначенные в подарок самой нежнейшей из женщин.
- Это что такое? Отвечай! А не то я из тебя выбью твои последние мозги!
- Эти трусики я купил специально для тебя, любимая! Можешь их примерить…И я уже предвкушаю, какая из тебя получится бесподобная
"Секси!" А может, и у меня случится
"полный вперёд?!"
Нежнейшая, под сто килограмм Суролэ, растянув трусишки на двух указательных пальцах своих огромных ручищ, с выпученными от удивления глазами пристально изучала эти интимные предметы женского туалета.
- Ты что, совсем спятил? Интересно, на какое это место я могу их напялить? Я тебя спрашиваю! Отвечай!
Потрясённый Хаим долго молчал.
- Отвечай! На какое место? - орала она, от ярости топая ногами.
- Разве что на твой кулак! - немея от ужаса, промямлил он.
И она еле натянула на свой огромный кулак вначале Бикини, а на них Хутини.
Полюбовавшись на свой кулак, ставший похожим на
"Секси", она опустила его на бедную голову своего мужа с такой силой, что у него тут же высветилось в памяти слово
"амазонка", которое, очаровав, спутало все его мысли.
Господа мужчины! Мой вам совет! Не засматривайтесь на молоденьких амазонок! Но если такое случилось, не путайте их размеры с габаритами ваших горячо любимых жён. А то мало вам не покажется! Гарантирую!
|
