Дуэты "случаются" на небесах

Дуэты, как и браки, бывают разными - случайными, не известно, зачем созданными, причем они могут быть при этом вполне приличными на вид и на слух, но без души и единого порыва. А бывают совсем другими - словно это две половинки, совместившиеся в нужный час, взаимообогатившие и дополнившие друг друга: не убавишь, не прибавишь, не разольешь.
Дуэты, как и браки, "случаются", вероятно, на небесах… И кем же это было задумано, что она - именно скрипачка, а он - гитарист, бард. Ну, ведь могло быть, что она, скажем, арфистка, а он - трубач, и ничего бы такого не произошло.

* * *

В то лето у Ани Буевич было скверно на душе: неудачно закончился роман, разлетелся на кусочки. Анина мама настоятельно советовала: "Чего тебе все лето в Москве сидеть, поезжай на юг, в Песчаное, отдохни перед учебой". Аня долго упиралась - ей совсем не хотелось ехать одной, но сдалась - может, действительно, перемена мест поможет?
Почему в Песчаное? Ну, это целая история. Анина мама - Ольга Буевич когда-то уехала с маленькой Анечкой в город Мончегорск, что на Кольском полуострове (в Израиле это звучит примерно, как на Северный полюс). В небольшом городке все друг друга знали, а круг интеллигенции был узок и тесен. Ольга работала в школе, преподавала химию и биологию после окончания Воронежского университета. И когда в учительскую звонил руководитель местного литобъединения Сергей Каплан и просил Олю к телефону, кто-нибудь всегда удивлялся: "Ты что, с ним знакома?!". В Мончегорске Каплан был довольно известной и опальной личностью.
С тех пор прошло много времени. Ольга с дочерью давно перебралась в Москву, а Сергей Каплан жил в Израиле, но каждый год продолжал ездить в Песчаное. Дело в том, что многие годы, в летние месяцы там открывается крымский бардлагерь, где авторы и исполнители песен со всего света общаются друг с другом, плескаются в море, а по вечерам устраивают концерты, конкурсы, песенные костры… Так вот придумывает многие из этих программ Сергей Каплан. Анина мама знала, куда отправляет дочку - в Песчаном скучно не может быть.

- Здравствуйте, - представилась она, - я дочь Ольги Евгеньевны Буевич
- Замечательно, - ответил Каплан, - не сразу узнав в ней маленькую мончегорскую девочку.

Нет, скучно Ане в этом бардовском царстве не было с первой минуты. Вокруг стояли разноцветные палатки, кое-кто бренчал на гитаре, вскоре, как сказал Сергей Каплан, должен был приехать "хороший мальчик Кот - познакомишься"
Начиналась какая-то другая беззаботная летняя жизнь с запахом моря и ожиданием чего-то нового.

* * *

С Котом - Костей Лином я познакомилась в ашдодском клубе авторской песни давно, наверно, лет семь назад. Приехав в Израиль, Костя пошел в армию. Выглядел он намного моложе своих лет: хрупкий юноша с гитарой и тетрадкой стихов… Позже в бардовских кругах он всегда вызывал интерес. Во-первых, моложе его авторов в Израиле тогда не знали, во-вторых, у него к тому времени было написано очень много. "Аксакалы" движения авторской песни говорили разное - о способном и перспективном молодом человеке, о не понятно, откуда взявшейся грустной ноте в стихах - не по возрасту, позже - о звездной болезни, которой Костя, якобы, заболел…
Между тем, он двигался вперед. На одном из фестивалей познакомился с Сергеем Капланом, подружился с ним, "пережив" при этом профессиональную критику своих стихов. А потом прослушал у филолога Каплана домашние курсы стихосложения, стилистики русского языка, поскольку понимал, что всего этого ему явно не хватает. Вот потому и говорит: "Мне повезло - я встретил учителя"
Косте повезло и с родителями. Не знаю, что было первичным: их любовь к авторской песне или их любовь к сыну, а значит, ко всему, чем он занимается, - только все эти годы они всячески поддерживали Костю, всегда были рядом с ним - на концертах, фестивалях, слетах. Рядом была и Катя - Костина сестра, веселая девочка, знающая все стихи брата наизусть. Согласитесь, родители и дети, которые с удовольствием проводят вместе досуг - редкость в наше время.
Помню, как однажды у костра Костя пел свои песни - на него заворожено смотрела Катя, шевеля губами, а его мама, кстати, тоже Аня, прошептала: "Господи, какие у меня хорошие дети".

Алло… Плохая связь…Ты плачешь… Не надо, мама…

Как электроны по спирали - волне вольфрама -
мы одичалые, чумные, несемся в лето
и счастливы, раз близким дарим немного света.

Не плачь, все по спирали, мама - куда нам деться…
Пыль одиночества садится на слайды детства,
нам ничего не возвратить, лишь подытожить,
пересмотреть, переболеть и растаможить,
и сохранить свою любовь в далеких странах, 
и мерой истины считать объем стакана,
и обручиться с этой жизнью, Б-гом данной,
раз в нас Пьеро сидит - тот самый, балаганный…
И обручиться с этой жизнью балаганной,
раз в нас Пьеро сидит - тот самый, Б-гом данный.


У Анны и Евгения - инженерно-строительные специальности. Женя Лин сумел в первые же годы жизни в Израиле найти работу по профессии и преуспеть в ней, а сейчас вместе с ним трудится и сын Костя, еще в Союзе закончивший стройтехникум. Аня, в отличие от многих женщин, тоже не изменила своей профессии.
Катя закончила в Израиле школу, всегда рисовала и поступила в колледж Шенкар - она будет ювелиром. Занимается с задором и желанием. Рассказывает про всякие там сплавы и паяльники с таким увлечением, что ясно: человек попал на свое место. "Хорошие дети"…

* * * 

Однажды Костя решил поехать в гастрольное турне с Сергеем Капланом - посмотреть на крупные украинские и российские фестивали, в том числе, Грушинку. Я тогда брала у него интервью:
- Представь, гора, усыпанная многими тысячами зрителей, которые держат в руках фонарики, зажигалки, отличный звук в любом уголке - это впечатляет… У меня не было цели - обязательно выступить. Я ездил присмотреться, понять, что там происходит с авторской песней и главное - пообщаться с авторитетными для меня, пишущими в этом жанре людьми. Однако пел много. На Грушинке, кроме сцены-гитары, есть еще четыре малые сцены, не говоря о несметном количестве костров, где поют. Все это живет полной жизнью четыре дня. Потом выступал на севастопольском фестивале авторской песни, потом в бардлагере в Песчаном…
О, вот оно географическое место, которое изменило Костину жизнь. Поколесив некоторое время (было это летом 2000 года) по городам и весям, он захотел "домой к маме", но поскольку билет сдать не удалось, решил остаться, и нехотя передвигался в сторону Песчаного.
…Костя Лин вышел из белого "Москвича", обнялся с Сережей. Потом все сидели у костра и пели. Аня Буевич сидела в сторонке и слушала. В Песчаное она приехала без скрипки. На бардовские фестивали и слеты никогда раньше не ездила, а на концерте авторской песни за всю жизнь была один раз с мамой.
Вдруг Костя приподнялся и сказал: "Можно, я у вас ее украду?".
Скоро в Песчаное должна была приехать Олина мама… Аня держала малюсенькое зеркальце, а Костя пытался побриться тупой бритвой, чтобы "выглядеть прилично".
- Я живу вон в той палатке, а это Костя, - сразу сообщила маме Аня
- Ой, Ань…
Крым, море, сказка когда-то должны были закончиться: "Я так плакала, все, мне казалось, больше я не увижу Костю, наверно, он мне даже не позвонит. Но он позвонил сразу, как я прилетела в Москву. Полгода я жила звонками и письмами". Это одно из них:

Я постою у Стикса на краю,
но никуда с Хароном не поеду,
подальше зашвырну свою монету,
на свой аршин судьбу перекрою.

Уже спадает с плеч житейский груз,
но сердце, словно маятник, запляшет,
и я уйду и не вернусь, и даже,
прости, Харон, но я не оглянусь.

Прости, старик, и не гляди во след,
прощай, не оплачу твою работу…
А впереди четыре часа лету,
минута страха и сказать "Привет".

И женщина, что мне откроет дверь,
посторонится, даст войти, заплачет…
И для меня всего дороже значит -
назвать земную женщину своей.

Я постою у Стикса на краю…
На свой аршин судьбу перекрою.


А дальше следуют приключения, которыми полны судьбы тех, кто нашел друг друга, проживая в разных странах. Почему-то всегда, во все времена такие влюбленные должны преодолевать препятствия, доказывая всему миру, что никакие границы им не помеха…
Еле-еле получив визу, Аня Буевич полетела в гости к Косте Лину. Волновалась ужасно, "у подружек взяла разные наряды". Костя в шутку предупреждал: "Смотри, моя сестра - красавица. Ей трудно понравиться".
Как назло рейс откладывали - работники аэропорта бастовали. Костя звонил каждый день… Наконец, свершилось.
- Когда я увидела накрытый стол в ашдодской квартире, всю их семью, друзей вокруг стола, протянутые руки, чуть не заплакала.
Нужно знать историю Ани, чтобы понять, что она испытала тогда. Так получилось, что Аню мама воспитывала одна. Были времена, когда им никто не помогал, и жили они и впроголодь, и в каких-то квартирах с выбитыми стеклами. Было тяжелое время, когда "вдруг все начали умирать". Вначале прадедушка, следом прабабушка, потом мамин отец, неожиданно папин сын Петя от первого брака, к которому и Аня , и ее мама были очень привязаны… На ее жизненном пути встречались друзья, которые оказывались в трудных ситуациях очень родными людьми и родственники, которые оказывались чужими… Она всегда ценила преданность и искренность.
Кстати, хорошие отношения с одногодкой Катей, Костиной сестрой, сложились сразу: "Зря я ее так боялась". Потом были чудесные "семейные" поездки в Эйлат, на Мертвое море.

В следующий раз, снова с трудом получив визу, Аня Буевич летела в Израиль навсегда. Перед отъездом она сдавала выпускные экзамены в московском музыкальном училище при консерватории. Ей поставили одну единственную незаслуженную четверку: "А зачем ей красный диплом, все равно она в Израиль уезжает".
Сейчас Аня учится в Академии им. Рубина, в Иерусалиме, у профессора Матвея Либермана. Они с Костей поженились, переехали в Иерусалим. 
Кажется, что они все время смотрят друг на друга, и Костя часто повторяет: "Ты моя девочка".

* * *

- В авторской песне многие считают, что музыка, аранжировка вторичны. Они созданы только для того, чтобы не навредить стихам. Но мне кажется, и стихи, и музыка должны гармонично дополнять друг друга. И мне всегда хотелось, чтобы в моих песнях звучала не только гитара. Я выступал с Владом Шнилевичем, который играл на клавишных, с гитаристом Сережей Авивом…
- Вначале я только слушала Костю, мне нравились его песни. Но о том, чтобы играть вместе, даже не думала. Костя меня все уговаривал: "Ну, давай попробуем, позанимаемся" нет-нет, никакой самодеятельности, ни за что. Я всегда играла только классическую музыку. Но однажды все же рискнула. Мы репетировали втроем - две гитары и скрипка, потом - вдвоем: так легче найти время для репетиций, мы ведь всегда вместе. Впервые выступили в концерте клуба авторской песни "Чалма" в Нацрат-Элите. Нас очень тепло там приняли.
Так супружеский дуэт Константина Лина и Анны Буевич стал творческим. С тех пор ребята выступали в Ашдоде, в Нетании, в арткафе в Иерусалиме. Думаю, что секрет успеха этого дуэта - в любви. Никто, наверно, не смог бы так прочитать тексты Кости, как его жена, и зазвучали они по-иному. Задаю Ане вопрос, на который заранее знаю ответ:
- Тебе не хотелось попробовать петь с Костей?
- А зачем?!
Чудная профессиональная скрипка Ани не украшает гитару, она не для красивенького проигрыша между куплетами, это второй, совершенно самостоятельный голос, звучащий от начала до конца песни.
У дуэта готов песенный спектакль, сценарий к которому написал… ну, конечно же, тот самый Сергей Каплан. Кстати, кто еще не видел ребят на сцене, может найти их видеоклип "Псалом" на сайте клуба авторской песни "Чалма" (chalma.da.ru).

* * *

В Иерусалиме шел снег. Они бегали по парку, играли в снежки, фотографировали друг друга и эту необыкновенную зиму - первую совместную … Молодые, красивые, полные сил. В начале пути.

Сперва заешь дурную боль слегка соленым снегом талым.
Потом домой… Там тоже боль, и не туда тебя влекло. 
Нежданно женщина придет, как будто дева из Магдалы,
спасти тебя, тебе устало шепнет: "Возьми мое тепло".
И в этом шепоте ее исчезнут все земные звуки.
Исчезнет тиканье часов, и время даст обратный ход.
И время даст обратный ход, и будто не было разлуки,
а даже если и была, то для тебя она не в счет. 




Мария Лакман,

журнал "Силуэт", приложение к израильской газете "Новости недели"